Пресловутая «перманентная кризисность капитализма» 
компенсируется необходимостью сотрудничества, на которой основывается 
капиталистическая система. К конфликтам, как правило, приводит 
уязвимость авторитарных режимов к изменениям и их несостоятельность 
отвечать вызовам развития общества, пишет Юрий Костюченко, эксперт по 
вопросам безопасности, ведущий научный сотрудник Научного центра 
аэрокосмических исследований НАН Украины.
Поэтому искать источник войны не следует среди «акул капитала» – 
воевать сегодня примитивно не выгодно. Источником конфликтов и угрозой 
миру является консервативные тоталитарные режимы, для которых милитаризм
 – залог стабильности.
Российский режим традиционно погряз в конфликте целой страной, 
пытаясь втянуть туда окружающие регионы, а по возможности – и весь 
внешний мир.
«Гибридная гражданская» война России
На фоне идеологического и этнического доминирования и в условиях 
неравномерного распределения ресурсов, мы наблюдаем формирование и 
радикализацию социальных групп, которые все чаще применяют насилие как 
инструмент политических изменений. Это определяющие предпосылки 
конфликта. Показательные убийства и заключения политических оппонентов, 
циничные публичные погромы, потоки вооруженных разнородно 
индоктринированных добровольцев в «горячих точках» всего мира – его 
признаки. Транспортный и экономический упадок целых регионов, разрыв 
межрегиональных связей, обнищание и одичание населения, массовая 
агрессия и ненависть «миролюбивых стран», искусственные конфликты с 
окружающим миром – являются движущими силами конфликта.
Похоже, мы являемся свидетелями очередного этапа развития нового типа
 социального конфликта в неототалитарных странах. Возникает вопрос, как 
этот конфликт реализуется завтра: провокацией глобального конфликта, 
эскалацией региональной агрессии или началом гражданской войны.
В определенном смысле, несмотря на эскалацию и одобрение насилия 
российским обществом, можно сказать, что признаки гражданской войны, 
которой полтора года пугают Европу кремлевские пропагандисты, становятся
 очевидны.
Гражданская война медленно разгорается. Но не в Украине, а в самой России. «Гибридная гражданская» война. Пожалуй, единственная возможная сегодня форма в разрушенном российском обществе.
Кремлевский режим не способен решать социально-экономические 
проблемы и занят только самосохранением. Для этого он идет рутинным 
путем разрушения эмбрионов общественных институтов, атомизации общества,
 консолидации контроля над ресурсами, которые катастрофически тают. За 
последний год имеющиеся ресурсы уменьшились на 50%. Уязвимость ресурсной
 базы российской экономики выросла почти в четыре раза. В текущем 
состоянии и при наблюдаемой динамике российская экономика, по мнению 
большинства специалистов, восстановлению не подлежит. Это путь в один, 
безрадостный конец. И сценарий этого конца – катастрофический взрыв или 
медленное разложение – зависит от степени консолидации западной 
антироссийской коалиции и уровня страха кремлевской хунты.
Правила шантажа: Россия ведет «гибридную войну», потому что к другой она не способна
Военный шантаж, спровоцированный страхом, сегодня снова является 
реальным и действенным фактором глобальной политики. Но если в Кремле 
шантаж – это единственный инструмент удержания власти, то у Запада 
другая мотивация.
На Западе эту риторику неожиданно подхватили пару месяцев назад, 
обратив, наконец-то, внимание на воинственные заявления Путина. Это 
произошло, потому что реальные шансы Кремля в военном противостоянии 
были, в конце концов, адекватно взвешены и оценены. И они оказались 
низкими. Теперь шантаж Путина используют против него. Так зарвавшегося 
подростка-хулигана директор школы ловит в подворотне и просит громко 
повторить все угрозы и дерзкие заявления перед педсоветом. Тогда главным
 мотиватором поведения шпаны становится страх наказания, благодаря чему 
ее выходки можно контролировать.
Фактически безграничное последние годы финансирование российской 
армии и ОПК привело к деградации системы военной безопасности в России. 
Многомиллиардные инвестиции усилили коррупцию и общую неуправляемость. 
Армия превратилась в стаю конкурирующих кланов, соперничающих за право 
разворовывать очередной бюджетный кусок.
Сегодня российская экономика балансирует на грани обеспечения своих 
силовых структур, которых в 2014 году вместе с работниками ОПК и 
бюрократическим аппаратом насчитывалось около 7,8 миллиона человек. При 
этом из-за неблагоприятных демографических тенденций и организационной 
некомпетентности военного руководства, по экспертным оценкам и 
независимыми подсчетам, количество Сухопутных войск составляло лишь 230 
тысяч человек. Как показали провальные мобилизационные кампании 2014 
года, мобилизационного резерва в России не существует. Итак, нарастить 
количество Сухопутных войск – главной ударной силы – просто не с чего. В
 текущих условиях нет смысла бросаться заявлениями не только о «большой 
войне», а также о поддержке существующей военной инфраструктуры.
Вопрос состояния и боеспособности ядерных сил Российской Федерации, 
которые нуждаются в технической и управленческой квалификации, 
значительно превышающей уровень компетентности сегодняшних российских 
руководителей. Поэтому главная угроза сегодня заключается в том, что 
состояние ядерных вооружений России неизвестно никому, в первую очередь,
 самому российскому руководству. Это состояние, скорее всего, исключает 
возможность войны, но общая совокупность количественных и качественных 
характеристик позволяет предположить, что ядерных сил России достаточно,
 чтобы провести разрушительную атаку по отдельным направлениям. И это 
создает у Путина иллюзию «возможности маневра».
Итак, военный потенциал России является существенно переоцененным. 
Поэтому следует адекватно относиться к разговорам о временных масштабах 
захвата европейских столиц и «радиоактивном пепле» вряд ли вообще 
возможно. Собственно, это означает, что Россия ведет «гибридную войну» 
потому, что к другой она просто не способна.
Вариативный характер «русской угрозы» – новый вызов миру
«Русская угроза» сегодня – это угроза хаоса. Поэтому мы видим такую 
осторожность со стороны западной коалиции в вопросе давления на 
российского агрессора: требует контроля угроза направленного наружу 
хаоса социального и военного характера, вызванного разрушением системы 
кланово-олигархического управления.
С каждым днем блеф «великой русской войны» становится все более очевидным для внешнего мира. Это не значит, что мы не должны готовиться к худшему сценарию. Это означает, что мы должны быть готовы к вариативному набору различных типов угроз.
Российская агрессия, мотивированная призраком «экспорта революции» в 
Россию, постепенно грозит экспортом «гибридного гражданского конфликта» 
из России в Украину и Европу. Это и угроза, силовой защиты от которой 
нет. Развитие социальных институтов, гражданского общества, взаимное 
доверие, сотрудничество, выдержка и консолидация усилий с союзниками – 
залог нашей безопасности относительно этого типа угрозы и, в конце 
концов, нашей победы.


